18 лет назад Россия упустила свой последний шанс стать цивилизованным государством… После расстрела парламента 4 октября 1993 года и само российское государство, и ее “народ” утратили свою легитимность в моих глазах. Именно тогда я твердо решил уехать из страны, за один день ставшей мне чужой.
Привожу короткий эпизод из своих собственных воспоминаний о последнем дне обороны Верховного Совета.
“Штурм начался неожиданно. К баррикадам со стороны мэрии и со стороны парка с противоположной стороны подъехали БТРы (причем с экипажами из гражданских – как выяснилось позже, это были люди из СВА Котенева) и, постояв какое-то время без движения, открыли огонь по безоружным людям. Кто был ближе к Дому Советов, постарались укрыться в нем; остальные же отступили быстрым бегом в сторону гостиницы “Мир”. Там рано утром еще не было ни мвдшников, ни военных. Было много убитых со стороны защитников ДС: по крайней мере, многие остались лежать у баррикад и уже не двигались. Затем появились военные и у “Мира”, и отсеченные от остальных защитники Дома Советов отошли к Новому Арбату. Там к Белому Дому шла бронетехника, в основном БТРы и БПМ. Скорее всего, это была бронетехника, ранее стоявшая у Министерства Обороны. Нас охватило чувство злобы от бессилия помочь защитникам ДС. На пересечении Нового Арбата и Садового кольца шла перестрелка; били почему-то по верхним этажам высоток на пересечении улиц (выбитые стекла оставались там еще как минимум полгода после событий). Вместе с другими сочувствовавшими ВС РФ решили пробиться поближе к Дому: прошла информация, что “Трудовая Россия” пытается организовать прорыв со стороны то ли площади Восстания, то ли зоопарка. Удалось дворами дойти до площади Восстания, но там стояли БТРы и стреляли по всему, что движется. Трассеры долетали до верхних этажей высотки на “Баррикадной”!
Ситуация практически не изменялась до 16:30. В это время к нам со стороны дворов подошла солдатня в шинелях и приказала всем разойтись. Нас было человек 50; все отказались куда-либо уходить и стали стыдить солдат. В ответ по нам открыли стрельбу на поражение. Мелкими перебежками удалось оторваться дворами, но нас стали оттеснять вдоль Садового кольца в направлении Маяковки. У планетария мы вышли на Садовое и ужаснулись: Белым Дом пылал. В конце концов, наша группа добралась до площади Маяковского. Там стояли кучки людей, в основном сочувствовавших. Рассказывали о том, что Руцкой ранен (позже оказалось, что ранен был брат Руцкого). Но достоверной информации не было ни у кого. Ни в коем случае не советовали идти в сторону Пушкинской: там стояли бандформирования из т.н. “демократов”-гайдаровцев, “охранных” структур коммерческих фирм и прочих криминальныз элементов, накануне вооруженных Лужковым и Шойгу.
В этот момент кто-то кинул бутылку в проезжавший БТР, тот остановился и стал целиться в людей. Мы кинулись в метро. Надо отметить, что милиция метрополитена оказалось более-менее гуманной. Милиция сказала нам больше не выходить на поверхность и как можно скорее уехать, пока не пришел ОМОН. Делать было нечего, и мы отправились кто куда…
Уже по дороге домой, в своем “спальном” микрорайоне Москвы мы сели в переполненный автобус. В нем два малолетних придурка (прощу прощения) бахвалились друг перед другом, как здорово они видели расстрел парламента из танков и сколько “дохлых коммуняк оттуда вынесли”. Я не мог этого вытерпеть, и грубо оборвал их обоих, предложив выйти и один на один разобраться со мной как с одним из “красно-коричневых”. Они тут же заткнулись и затрялись среди пассажиров. А толпа просто сидела/стояла и молчала…
Ближе к ночи позвонил своему другу, кто живет неподалеку от Малой Бронной, и спросил, какая там обстановка. Из его окон было видно, что Дом Советов стал пылать еще сильнее; огонь велся по верхним этажам, а во дворах слышалась стрельба из автоматов. Он сказал, что оставшиеся в ДС защитники при таком плотном огне и пожаре не продержатся и часа, но скорее всего, на верхних этажах уже никого нет в живых…
Так оно и оказалось. Оставшиеся в Доме Советов и пережившие ту страшную ночь защитники находились в основном в подвалах Белого Дома. Но об этом мы узнали значительно позже.”